Мирослав Бакулин

11 июня празднуется память святителя Луки (Войно-Ясенецкого). Много слов написано об этом великом святом-хирурге, много фильмов снято.  Вот и я скажу нечто о чудесах, исполненных по молитвам этому великому святому.

Заболела моя маленькая дочь пяти лет. Началась рвота, ее отвезли в инфекционную больницу, но рвота не прекращалась. Решили сделать МРТ и обнаружили внутри головы за левым ухом опухоль —  медуллобластому.

Тюменский нейрохирург по фамилии Суфиянов решил нажиться на нашем горе и сделал девочке операцию, показаний для которой не было. Девочка стала умирать. Мы попытались отвезти ее в онкологический диспансер, чтобы продолжить лечение, но в результате, она пролежала там на деревянной лавке целый день, но нас так и не приняли. Отпустили домой умирать. На ночь мы упросились обратно в детскую нейрохирургию. Ее оставили до утра. Стою я у корпуса, шесть часов вечера. Думаю о близкой смерти дочери. Вдруг из корпуса выходит человек в белом халате, бородка, круглые очки, белая шапочка. Подходит ко мне стремительно и, взяв за руку, спрашивает:

— Это ваша дочь, Варвара Бакулина, лежит в реанимации?

— Да моя. Но нас завтра утром выпишут домой умирать.

—  Поезжайте немедленно в Москву, в клинику имени Блохина. Вас там выходят. Там хорошо детей выхаживают.

—  Ладно, — говорю, — Как вы говорите? Блохина?

И стал ручкой на ладони писать. Пока писал, он куда-то ушел. А я ничего не понимаю, думаю, дай догоню, переспрошу поподробнее. Побежал его искать по корпусу, зашел в ординаторскую, всех обспросил. Никто такого не знает. «Да и, — говорят, — откуда у нас здесь бородатые врачи? Это же нейрохирургия?»

И тут все закрутилось. Я позвонил отцу. Он еще со школы знаком с Юрием Алексеевичем Осиповым, президентом Российской академии наук, они хорошие друзья, поэтому он позвонил ему посоветоваться. Юрий Алексеевич предложил обратиться к президенту Российской академии медицинских наук, Михаилу Михайловичу Давыдову, который как раз возглавлет Российский онкологический научный центр им. Н. Н. Блохина, что на Каширке. Михаил Михайлович выслушал нас и предложил немедленно вывозить девочку в Москву, в клинику. Мы нашли сопровождающего доктора, доставили скорой помощью дочку в аэропорт и полетели этой же ночью в столицу. На посадке из раны на голове у Варвары от перепада давлений потек ликвор. Мы были в ужасе. Через бесконечные пробки мы пробились к научному центру, и девочку тут же отправили на операцию, спасли ей жизнь, поставили вентрикулярный дренаж. Благодаря стараниям замечательных врачей Радиона Гановича Фу и Михаила Савельевича Ласкова девочку выходили. Бог даровал нам еще полтора года жизни, девочку выписали из центра без единого метастаза. Милостивый Господь ответил на наши молитвы, а молилось за нее несколько сот человек, в том числе несколько человек пришли к вере через ее болезнь.

Одна женщина даже из США — Раиса. Она жила на Украине и у нее не было детей, она пыталась зачать ребенка экстракорпоральным оплодотворением. Ничего не получалось. Ей сказали, что лучший центр по такому оплодотворению находится в Чикаго. Она продала квартиру и уехала в США, работала почти рабом у каких-то поляков, получила гринкард, выучилась на права и стала работать шофером. Но ни деньги, ни врачи из Америки ей так и не помогли. И тут она через знакомых узнала о нашей беде и решила пойти помолиться о девочке в церковь. А храм Свято-Троицы в Чикаго — это настоящий Русский дом. Люди там проводят все выходные: сначала служба, потом общая трапеза, потом Воскресные школы, потом акафисты и вечерняя. Подошла Раиса к батюшке, все объяснила. Тот обратился к прихожанам:

— Давайте, братья и сестры, помолимся всей общиной о больном ребенке из России.
Помолились, обедом Раису накормили, окружили ее заботой и вниманием. А она, от американской жизни одичав, глазам своим не верит, что люди могут быть так гостеприимны и любвеобильны. Говорят ей:

— Поезжайте в Сан-Франциско, там мощи святого Иоанна (Максимовича), далекий предок которого — святитель Иоанн Тобольский и Сибирский (тоже Максимович) — покровитель всех сибиряков, в том числе и больной Варвары. Поехала она, и снова нашла в православном храме свою малую Родину, взяла святынек и отправила нам в больницу. Стала жить церковной жизнью, снова почувствовала себя русской христианкой, рядом с которой  есть родные и любящие люди. Отогрелась душой.

А я в это время помогал одному своему другу-священнику оформлять диплом для семинарии, посвященный больничному храму в честь святителя Луки. Среди огромного количества документов обнаружил кучу прижизненных фотографий святителя Крымского. Одна из них повергла меня в состояние шока — передо мною на фотографии был тот самый доктор, который крепко взяв меня за руку, посоветовал мне тем вечером срочно ехать в Москву в клинику имени Н.Н. Блохина. Тот же белый халат, та же бородка, то же лицо, те же очки. Я оторопел, я ужаснулся: как близко к нам стоят святые! И когда я потом в интернете прочитал заметку о современных чудесах святителя Луки, я уже нисколько не удивился:

«Однажды в Афинах тяжело заболел мальчик. Местные врачи не могли ему помочь; требовалась сложнейшая операция, которую могли провести только в Германии. В путь вместе с близкими мальчика отправился священник Нектарий, особо молившийся святителю Луке. Операция прошла успешно, но врачи заявили родственникам, что…им вовсе не нужно было обращаться к ним; ведь ходом операции мастерски руководил неизвестный пожилой хирург в халате старого образца, который прибыл с больным мальчиком. Родители возразили, что никто из врачей не сопровождал их… Отец Нектарий, просмотревший журнал в котором регистрировались врачи, проводившие операцию, среди имен немецких врачей увидел запись, сделанную красным карандашом на русском языке: «Архиепископ Лука».

Раньше я молчал об этом, а теперь, думается, молитва Святителю кому-то поможет даже и в отчаянной ситуации.

Святителю отче Луко, моли Христа Бога о спасении душ наших! Аминь.