Игумен Феодосий (Нестеров): Только от человека зависит, исправится он в тюрьме, или нет

Для справки: Игумен Феодосий (Нестеров), руководитель епархиальных отделов по тюремному служению и по взаимодействию с казачеством, родился в 1966 году, принял монашество и рукоположен во священника в 2000 году, возглавляет подворье Артемиево — Веркольского монастыря в Архангельске с 2001 года, Настоятель храма святого Александра Невского (Варавино) с 2007 года.

— Отец Феодосий, как Вы думаете, почему в нашей стране так популярны сериалы о тюрьмах, зонах и блатная музыка? Такое ощущение, что у нас полстраны сидит…

— С одной стороны это отголосок недавнего прошлого, которое научило нас понимать народную поговорку «От сумы да от тюрьмы не зарекайся». Тогда было очень много сидевших людей, в том числе и духовенство.

Из записок Афанасия (Сахарова), епископа Ковровского* (1887 – 1962), человека, который больше всего в жизни любил православное богослужение: 27  июня 1954 года исполнилось 33 года с того дня, как я стал епископом. За это время:

На епархиальном служении (епископом) 33 месяца.

На свободе не у дела 32 месяца.

В изгнании 76 месяцев.

В узах (заключении) и горьких работах 254 месяца.

Если брать общее количество «сидевших» в советские годы, то наверно полстраны как раз и получится. Поэтому естественно, что в советский период тюремная культура охватила массовое сознание, перешла в жизнь и быт людей.

С другой стороны, особая «тюремная романтика», элементы криминальной «культуры» были привнесены в жизнь нашего общества и в 90-х годах. Тогда начались массовые грабежи, хищения, «разборки» и героем дня был бандитствующий человек, находивший легкий способ заработать.

Почему это так распространено в массовой культуре сейчас? Да потому, что таким человеком легче манипулировать, человек с подобной системой взглядов легче структурируется. Это особое состояние психики. Научные данные свидетельствуют о том, что у человека, проведшего несколько лет в местах лишения свободы, появляются необратимые изменения в психике. Это факт. Кем бы человек ни был: знатным, умным, имеющим положение в обществе, он приобретает элементы сознания заключенного, становится «сидельцем». Сейчас в нашей стране «сидит» около миллиона человек единовременно, а если посчитать за все годы?!

Информация, предоставленная ОВРО УФСИН специально для газеты «Дорога к храму»: Сейчас в исправительных учреждениях Архангельской области содержатся 12676 человек, из них несовершеннолетних — 92, женщин — 50.

—  Почему вообще люди попадают в тюрьму?

—  Я  хотел бы ответить на этот вопрос, как священнослужитель.  Как говорили известные деятели времен революции? «Невиновных у нас нет». Это с точки зрения уголовного кодекса. Но ведь и в духовном смысле, если задуматься, это тоже верно. Человек в той или иной степени всегда виноват перед Богом, он грешит. Часто осужденные говорят, что они «сидят не за то», но в беседе выясняется, что они совершили те или иные злодеяния и не получили за них воздаяния. Так ведь не важно, что ты «сидишь за другое», ты же все равно совершал грехи! Какая разница, за что ты сидишь!

Господь благословил твоему судье поместить тебя в это место. Ведь бывают действительно чудеса, когда по промыслу Божию явно виновных людей отпускают, и это тоже происходит не просто так. Значит, этому человеку не полезно пока там быть. А в то же время невиновных сажают.

Однажды святой Варлаам Хутынский  увидел на мосту через Волхов большую толпу народа и палача, который готовился сбросить в реку осужденного преступника (обычная смертная казнь в Новгороде в древнее время). Преподобный остановил палача, и просил народ отдать ему осужденного, сказав: «Он загладит вины свои в Хутыне». Все тотчас же единодушно закричали: «Отдайте, отдайте осужденного Преподобному отцу нашему Варлааму». Освободив осужденного от уз, св. Варлаам послал его в свою обитель. Через некоторое время спасенный от казни принял иночество и, пожив благочестиво в обители, скончался.

Но в другом подобном же случае св. Варлаам поступил по-иному. Пришлось ему опять проезжать мост, когда готовились сбросить осужденного. Родственники и многие из народа, увидев Преподобного, умоляли его спасти осужденного, но он, не обращая внимания на все просьбы, велел вознице своему скорее ехать, и казнь совершилась. Такой поступок святого изумил народ.

«Что это значит?» — говорили все между собой, — «Одного Преподобный спас от казни, хотя его и не просили об этом, а другого не захотел, несмотря на все мольбы». Ученики св. Варлаама по возвращении в обитель просили его объяснить этот поступок. «Судьбы Господни,» — отвечал Преподобный, — «бездна многа. Господь всем хочет спасения и не хочет смерти грешника. Первый был осужден справедливо, но после осуждения сознал свои грехи, и Господь избавил его от смерти через мое недостоинство, чтобы дать ему время раскаяться и загладить свои грехи, что он и исполнил в обители. Второй же был осужден невинно, но Господь попустил ему умереть, чтобы впоследствии он не сделался дурным человеком; теперь же, умерев невинно, он получил от Господа венец мученический. Такова тайна судеб Божиих».

Мне приходилось видеть в колониях людей самых разных. Среди «сидельцев» — полный срез нашего общества. Есть закоренелые, неисправимые преступники, есть кающиеся, есть и как будто «случайно попавшие» в тюрьму. Но на самом деле они долго к этому шли, нарушая духовные законы. Человек спотыкался — Господь его вразумлял. Человек снова спотыкался, не хотел ничего слышать, понимать. Возможно, обижал своих родителей, не заботился о семье. И в итоге разразилась эта гроза, эта катастрофа: ему надели наручники. Таким способом Господь как бы заставляет человека покрепче задуматься. Если раньше, на свободе у человека не было времени для духовной работы, то теперь по необходимости, оно появится в этом скорбном месте – за решеткой.

Человек не случайно туда попадает. Мы верим в Промысел Божий и знаем слова Священного Писания о том,  что «и волос не упадет с головы вашей без воли Отца моего» (Мф. 10:29-31). Иногда человек попадает в тюрьму, только чтобы там что-то хорошее сделать, например – храм построить. Такие истории тоже бывают.

— Насколько это страшно, когда человека лишают свободы  и может ли это наказание исправить человека?

Это страшно. Тюрьма есть тюрьма. Попасть туда – всегда потрясение, шок, как бы человек не был к этому подготовлен, виноват он или нет. Кто не переживал — тот наверно и не поймет до конца, не сможет полностью этого осознать.

Игумен Феодосий: О колонии № 1 (с очень неплохими бытовыми условиями) офицеры из управления рассказывают трогательно-печальные истории. Раньше туда на экскурсии водили молодых людей, состоявших на учете или имевших «приводы» в милицию. Некоторые подростки, впервые увидев чистое белье, прикроватную тумбочку и занавески на окнах заявляют: «О! Я хочу сюда!!!» Для них, как бы ни было это трагично, это новый этап в жизни. Их даже уже туда водить перестали.

Несмотря на то, что ИК-1 в каком – то смысле колония образцовая, сейчас в большинстве колоний быт довольно хорошо налажен и питание вполне сносное. Иной раз, подростки, видя такой быт, жизнь по четкому расписанию, не находят ничего плохого в том, чтобы в колонию попасть. Это для них как пионерский лагерь: ты занят, тебя кормят, думать ни о чем не надо. И действительно, ужас бывает, когда человек освобождается и оказывается в совершенно беспомощном состоянии. Его с улыбкой проводили за ворота, дали пособие на дорогу, которое тут же будет потрачено и человек оказывается один перед всей жизнью.

Исправительные учреждения, хоть и называются «исправительными», но в целом я бы не сказал, что они исправляют человека. Он несет там трудное жизненное послушание. Там много факторов, которые скорее должны бы человека испортить, чем исправить.  Человек попадает в среду, где ему зачастую приходится проявлять не лучшие свои качества.  И, объективно говоря, там бы он должен стать хуже, чем есть. Я думаю, что тюрьма – это все-таки воздаяние за грехи. Господь дает человеку послушание – пройти свой жизненный путь в таких условиях. Все в руках самого человека: исправится он или нет. Захочет — исправится, не захочет — останется  упорным, нераскаянным преступником.

— А как Вы относитесь к смертной казни?

— Как известно, в христианской цивилизации смертная казнь не отменялась.  Другое дело, что всегда человеку давали возможность покаяться перед смертью.

Когда князь Владимир после крещения хотел отменить смертную казнь, духовенство возразило, что должно иной раз и карать злодеев, чтобы другие могли остановиться. Это теория «меньшего зла».  Если такое наказание может кого-то остановить, то это для пользы большинства. Пожизненное наказание  – едва ли легче, чем смертная казнь. Отец Александр Коптев из Онеги ходит к «пожизненным». Едва ли это легче…

— Можно ли, находясь в заключении, обрести подлинную духовную свободу?

— Насчет духовной свободы – это да. Это — несомненно. Новомученики и исповедники Российские ясно показали, что дух человека может быть независим от внешних условий, Люди, которые обретают покаяние и веру становятся намного свободнее.

Святитель Лука (Войно – Ясенецкий), архиепископ Симферопольский и  Крымский, профессор, лауреат сталинской премии за «Очерки гнойной хирургии», прошел почти десять лет арестов, судов, тюремных заключений и ссылок (в том числе и в Архангельск): Ядолжен засвидетельствовать вам, что, когда шел я по весьма тяжкому пути, когда нес тяжкое бремя Христово, оно нисколько не было тяжело, и путь этот был радостным путем, потому что я чувствовал совершенно реально, совершенно ощутимо, что рядом со мною идет Сам Господь Иисус Христос и поддерживает бремя мое, крест мой. Тяжелое было это бремя, но вспоминаю о нем как о светлой радости, как о великой милости Божией.

— Ваши советы тем, кто оказался в местах лишения свободы:

— В любой ситуации человек должен оставаться самим собой – человеком. Нужно жить по чести, хранить свою совесть, не становиться на путь компромисса, избегать греха. Нельзя вставать на путь предательства, измены. Одним словом — не идти по пути подлости. Надо оставаться человеком. Это всегда верный путь. Тогда человек действительно становится внутренне свободным.

— А что делать родственникам?

— Принять то, что уже случилось, со смирением, не рвать себе душу. Нужно постараться настроить близкого человека на то, чтобы достойно пройти этот путь. Достойно. Не опуститься, не потерять себя, а мобилизоваться, собраться с силами, чтобы пройти это жизненное испытание.  Как известно, сам факт ареста или заключения не является чем-то позорным. Практически все апостолы Христа тоже  были под арестом. Надо рассматривать арест как определенный факт своей жизни.

Самая главная задача человека даже в таких печальных обстоятельствах – это получение максимальной духовной пользы. И это вполне осуществимо. Так что родственники должны морально поддержать,  не бросить человека.  Ну и, конечно, великое утешение для заключенного – это свидания, письма, посылки. Некоторые исправительные учреждения области уже дают возможность общаться с заключенными по Скайпу.

— Какую помощь заключенным и осужденным оказывает Церковь?

—  Прежде всего, это духовная помощь – духовное окормление. Священники ездят в зоны и колонии. Практически все исправительные учреждения области у нас охвачены, так что духовная работа ведется.

Информация, предоставленная ОВРО УФСИН специально для газеты «Дорога к храму»: по данным на 15 июня 2011 года в учреждениях УФСИН действует 12 храмов и 11 молитвенных комнат. Духовное окормление лиц, находящихся в местах лишения свободы осуществляют 15 священнослужителей.

Гуманитарная помощь заключенным по мере возможности тоже оказывается. Они сами узнают адреса храмов  и монастырей, куда обращаются за помощью. Правда, в нашей епархии нет такого прихода, который бы «специализировался» на гуманитарной помощи заключенным. Это как-то больше распространено в Москве. Хотя, если написать на любой приход, то наверно в помощи не откажут.

— Да, но просьба о помощи  — это почти всегда список на трех листах о том, что очень нужны носки, заварка, сахар, ручки, туалетная бумага и так далее. Мне кажется, что выполнять такие просьбы не реально…

— Храмы и приходы, конечно, отвечают по возможности. Главное, чтобы не было запредельных требований. Надо понимать, что средства приходов ограничены, часто не хватает и времени, и сотрудников, чтобы ответить, но на это обижаться не надо.

— Просить нужно самое необходимое, чтобы люди видели, что ты действительно в этом нуждаешься, это не блажь. На самом деле, в этих письмах очень чувствуется внутреннее состояние человека, как бы он его не скрывал. Мы, читающие, сразу ощущаем, искренне ли письмо или это обычный «развод» — желание получить что-то материальное.  Если уж ты пишешь, пиши искренне. Такое письмо найдет больше отклика, затронет чью-то душу и тебе действительно могут помочь. Если ты имеешь двойные помыслы, а, возможно, даже где-то посмеиваешься над адресатом, то такое письмо, скорее всего, останется  без ответа.

— Куда лица, освобождающиеся из мест лишения свободы, могут обратиться за помощью?

— Вообще-то это – боо-льшой вопрос, куда… И самый трудный, наверно. Этот вопрос рассматривается на самом высоком уровне. Поговаривали даже о создании реабилитационных центров – у общества есть в этом громадная потребность. Но, как вы понимаете, это все слишком сложно. Наверно, надо честно сказать, что в этом вопросе человек предоставлен самому себе.

Если угодно, то мой совет такой: когда подходит время освобождения, человек должен четко узнать, куда именно он поедет. Сколько угодно я уже видел людей, которые приходят к нам, на подворье, но они не знают, куда они едут.  Об этом надо было задумываться раньше: списываться, созваниваться. Проводить подготовительную работу, узнавать, кто его принять-то сможет?! А так человек вышел в чисто поле – и беда!

Я бы хотел обратиться к заключенным: помните, что жизнь беспощадна к человеку и нужно очень тщательно продумать свое освобождение и планы после него.

— Расскажите об опыте реабилитации освободившихся лиц на вашем приходе.

— У нас своего рода стихийный церковный приют на приходе — жизнь поставила такие задачи. Честно говоря, мы теперь смотрим, кого выбрать. Кого-то сразу отправляем в государственный социальный приют. Часто люди не управляют своим поведением, создают массу проблем для других. Раньше мы принимали больше людей, но горький и печальный опыт показывает, что человек не может, а главное – не хочет  бороться с грехом, с гордыней. С него сняли пресс, и он зачастую оказывается абсолютно неуправляемым, не может жить среди других людей. Такого человека мы вынуждены сразу удалять с подворья. Ну, может он себе на билет до дома тут себе заработает. Конечно, у нас есть примеры того, как люди становятся лучше, находят свой путь в жизни, а кто-то погибает, спивается. Скажем, половина на половину.

— Сколько человек в среднем здесь у вас проживает?

— Не больше 15, больше мы стараемся не брать, потому что это уже не по силам. В среднем 8-10 человек. Трудятся в основном разнорабочими, хозяйство-то у нас большое. Всегда можно найти дело. Летом народ расходится, как известно, прокормиться легче. Но люди, которые остаются у нас, люди не случайные, имеют то или иное отношение к Церкви. Но работа ведется. Сколько людей через нас прошло. Хочется надеяться, что мы им все-таки помогли.

*Святитель Афанасий (Сахаров) прославлен Церковью в лике святых в 2000 году

беседовала Анна Эмке

 

 

Советы отца Феодосия тем, кто готовится к освобождению:

 

— Помните, что скорее всего жизнь будет к вам беспощадна. Надо понимать, что количество трудностей на свободе возрастет многократно. Нужно тщательно продумать планы после освобождения, провести подготовительную работу. Списывайтесь, созванивайтесь с теми, кто возможно сможет вас принять. В день освобождения в должны четко знать, куда именно направляетесь.

— Если вам совершенно некуда идти, то, наверно, стоит задуматься о том, не провести ли остаток своих дней в монастыре. В монастырях не предъявляют запредельных требований. Чтобы там прижиться, достаточно быть нормальным человеком и слушать то, что тебе говорят.

— Нельзя считать, что все кругом тебе должны. Это большая ошибка. Скорее — ты никому не нужен. Ты только что вышел из заключения, у тебя это на лице написано. Это видно по твоим движениям, по твоим словам. Опытный человек мгновенно определит, сколько времени назад ты вышел — неделю, месяц.

— Основные проблемы тех, кто выходит из мест лишения свободы: лень, тунеядство, желание ничего не делать, а получить все сразу. Привычка к удовольствиям и легкой жизни. При этом — нарушения в поведении и утрата элементарных трудовых навыков.

— Если на тебя косо смотрят после освобождения, то обижаться на кого-то, кроме себя, нет смысла. Если человек возьмет правильный путь – а и такие примеры тоже есть, когда человек сразу берется за ум – он может быстро реабилитироваться.

 

Куда обратиться за помощью после освобождения:

— Государственное  учреждение «Социальный приют для лиц БОМЖ» адрес:

163064 г. Архангельск, ул.Попова, д.40, тел. (8182) 65-74-69

Помощь в восстановлении документов, питание, гостиница.

— Социальный приют при Свято-Троицком Антониево-Сийском монастыре

Адрес: 164537, Архангельская область, Холмогорский район, Сийский монастырь

Телефоны: +7 (911) 593-75-55, +7 (921) 961-59-60

Проживающие обеспечиваются одеждой и питанием. При необходимости им оказывается помощь в оформлении (восстановлении) документов. Срок пребывания не ограничен.

— Приют для бездомных при храме святого благоверного князя Александра Невского 163000, г. Архангельск, Ленинградский пр., д. 264 Телефон: +7 (8182) 61-76-58

Проживающие обеспечиваются питанием, одеждой, получают медицинскую помощь.

 

Бог как цель, а не средство

Или зачем заключенным нужна Церковь?

Протоиерей Артемий Эмке, настоятель храма святого Архангела Михаила в Мирном, окормляет самую труднодоступную колонию области – ИК-27, Янгоры:

Как Церковь относится к заключенным?

Прежде всего – утешает, являет деятельную любовь и заботу о людях, которые испытывают нужду, или терпят несправедливость  по отношению к себе (мы знаем, что бывают и ошибки, и «заказные» дела). В любом случае страждущий человек нуждается в особом утешении, особой пастырской заботе. Христос пришел, чтобы грешников спасти (1 Тим. 1, 15). Даже если человек заслуженно сидит в тюрьме, грехи не могут вычеркнуть его из сообщества тех, о ком заботится Церковь. Это как больной человек, который нуждается в особом внимании.

Как заключенные и осужденные относятся к Церкви?

Очень часто — неправильно, когда начинают воспринимать Церковь как средство  для получения каких-то бонусов, выгод, преимуществ, а церковных людей – как некое сообщество альтруистов, которые просто обязаны им помогать.

Практически в каждом письме, приходящем на приход или в монастырь – обороты церковной речи и спекуляция на высоких чувствах, желание «выдавить» из читающего слезу. «Такая уж у меня тяжелая судьбинушка. Все меня бросили, только вы меня не оставите, потому что вы — мои братья или сестры во Христе». Чувствуется, что это просто использование церковной фразеологии, но за ним не стоит никакого реального духовного опыта. Обыкновенное духовное мошенничество и спекуляция высокими понятиями.

Такое потребительское отношение к Церкви, как к средству получения материальных выгод в самом лучшем случае  (и то – не факт!) может привести к тому, что тебе пришлют посылку с носками и бритвами, но духовной пользы это не принесет. Идти в колонии в храм и каяться для того, чтобы Господь тебе что «зачел» в счет быстрейшего освобождения, или чтобы батюшка замолвил словечко для освобождения по УДО – неправильно.

Такой соблазн потребительского отношения есть и на зоне, и в миру. Но самая главная мысль, которая должна посетить человека в местах лишения свободы такова: я попал сюда, неверно выбрав цель своей жизни или уклонившись от тех ориентиров, которые дает Господь. И вот, я заблудился, упал в яму. Чтобы выбраться оттуда, мне нужен правильный ориентир. Какой? Надо сделать так, чтобы Бог стал целью твоей жизни, а не средством для достижения каких-то результатов.

На зоне человек может прийти к покаянию, к поискам Бога через боль за совершенные преступления и ту жестокость, с которой он сталкивается в повседневной жизни. На этот путь он встает, ожидая помощи и утешения.

Но на свободе эта острота, молитвенное напряжение пропадают. Тогда человек снова возвращается к своему жизненному пути. Но рано или поздно он снова может привести человека к падению. Я неоднократно сталкивался с людьми, которые в неволе были ревностными хранителями молитвенных устоев, старостами и главами церковных общин на зоне. Постепенно, после освобождения у них ослабевает ревность духовная и, как правило, связь с ними теряется. Дай Бог, чтобы им не пришлось снова оказаться в местах лишения свободы и вновь вспомнить о том, что есть «Единое на потребу».

И еще: если человек встал на путь духовного исправления, то пути этому уже изменять нельзя, а главное в наших отношениях с Богом – искренность.

 

Назад к списку